Вёлунд - фигура на шахматной доске Европейских фолксов крайне противоречивая. Люди его некогда почитали как бога, затем почитали как князя эльфов, а со временем стали называть дьяволом, как только христианство стало распространяться. Возможно именно это повлияло на него. Возможно, этим титулом он был награжден даже справедливо.
Богом он действительно не был никогда, но любимцем богов, рождённым из благодати природы - о да. Он и сейчас им является, ведь благодаря эльфам и их традициям, боги получают такую желанную веру и энергию поклонения его народа. Выступая за верность заветам предков, Вёлунд напрочь отрицает необходимость что либо менять. Он жесток и консервативен.Любую оппозицию он выдавливает и лишает права голоса, мотивируя это неуважением к устоявшемуся миру, к богам, к народу.
Но он был не единственным любимцем богов. Наряду с ним были два его младших брата, Эгиль и Слагфид. Единицы эльфов, видевших их, дожили до сегодняшнего дня. Красивые легенды говорят, что их невестами были валькирии и что когда воинственные девы их покинули, братья отправились вслед за ними, оставив Вёлунда править одного. В этот миф верят: Сванхвит Лебяжьебелая, Эльрун и Альвитр всегда подтверждают, что Эгиль и Слагфид предпочли миру людей Вальхаллу, после которой исчезли в забвении. К сожалению, эта история далека от правды: Вёлунд сам избавился от своих братьев. С одной стороны, у этого были причины. С другой стороны, это, всё же был и самосуд, и боязнь появления соперников на пути к власти.
Эгиль, младший из троих братьев, был наиболее близок к эльфийскому народу. Искусный лучник и повелитель магических зверей, который мог не только управлять ими, но еще и будить "внутреннего зверя" в каждом живом существе, усиливая их физическую силу. Его звери были дивными, сплетались из причудливого узора заклинаний, но, увы, лишь искусство создания Лесного Стража не было утеряно со временем. Он был дружелюбен, добродушен и прост, не любил интриг и к власти, в общем-то, не стремился, чем завоевал доверие у широкого пласта эльфов.
Слагфид был более замкнут, как и положено, пожалуй, колдуну. Он изучал магию и написал множество заклинаний, часть из которых до сих пор используется эльфийскими магами и жрецами. Позднее, он начал изучать Астрал и магию крови, которую посчитал намного более полезной. Он был убежденным исследователем, который считал, что магия должна быть "живой" и не останавливаться какими-то условностями, вроде боязни осквернить себя использованием крови.
Более того, Слагфид был уверен, что проклятия - это то, что обязательно должно быть привнесено в эльфийские магические практики, поскольку зная, как работают они, можно познать и как разрушать их. Эгиль поддерживал его в этом: они оба считали мир достаточно переменчивым и верили, что они магическое искусство во всем мире должно равняться на эльфийское, а не наоборот. Любые открытия требовали жертв. Вёлунд имел другую точку зрения. Он считал, что эльфы не должны отрываться от природы и святости. На тот момент, а это было начало десятого века, эльфы еще были бессмертны. Ему нужно было избавиться от братьев тихо и незаметно, в особенности нельзя было привлекать внимание их учителей - эльфийских Магистров. Он пришел на поклон к валькирии Сванхвит Лебяжьебелой и рассказал ей о своих опасениях. Ей тоже не понравились идеи Слагфида, поэтому они с сёстрами Эльрун и Альвитр пленили братьев князя и отправили в Вальхаллу, где заковали в кандалы, не давая им связаться с внешним миром. Так они там прожили до самого появления Всадников Апокалипсиса.
После того, как эльфы лишились бессмертия во время прихода Всадников, Вёлунд окончательно покончил с братьями. Сванхвит исполнила волю эльфийского правителя, благославлённую самим Одином: им отрубили головы за попытки осквернить Священную Рощу тёмными ритуалами. Вся ситуация сложилась крайне удачно. Никто так и не узнал об истинной судьбе братьев Князя, кроме трёх валькирий и Одина. Портить легенду не стали по личной просьбе самого князя: ему не хотелось, чтобы о братьях говорили плохо. Их учения лишь частично дожили до наших дней и если кого из эльфов спросить о прародителе того или иного заклинания, то они либо назовут самого князя, либо и вовсе ответят, мол, "предки". Магию крови и вовсе считают пришлой из ведьмовства.
Из-за потери бессмертия и нескольких Магистров в войне с Чумой, Вёлунд так же стал менее активен в помощи фейри и другим существам, призывая эльфов оставаться хранителями знаний и защитниками мира, но не вмешиваться в открытые противостояния. Это привело к тому, что большинство эльфов за пределы Священной Рощи выходить даже не хотят. За эту осмотрительность его почитают не меньше, чем из страха оказаться изгнанными из рощи. Их союз с Благим Двором и подобие нейтралитета с Неблагим Двором выгодны: так и Свартальфахейм поможет, в случае чего. Что им стоит?
Можно ли назвать Вёлунда трусом? Он боится потерять власть, да, но ещё больше боится потерять жизнь. Когда ты живёшь так долго и наслаждаешься этим миром, по-настоящему наслаждаешься, по-настоящему его любишь, ты не хочешь с ним расставаться. Вечно зрелое тело, пусть хромое, зато не стареющее, отличное здоровье, теоретическое бессмертие, вечные закаты и рассветы, вечный секс, вечные праздники, вечная природа вокруг, жизнь, жизнь, жизнь. Он всячески ограждает себя и свой народ, лишь бы не потерять это всё, лишь бы не закрыть глаза раз и навсегда.
Даже брак с Маб, который та отвергла, он планировал не из восхищения её красотой и умом, а из-за того, что тёмные фейри и тёмные альвы могли бы защищать его владения и Благой Двор, занимать первые позиции в случае чего, когда он и его эльфы были бы позади. Увы, довольствоваться приходится политической интрижкой с Титанией. Хоть что-то.
Он осознаёт, что делает что-то не так, но похвала богов и страх затмевают его разум с каждым новым испытанием всё сильней. Лишь в минуты, когда он куёт очередной меч, просто чтоб отвлечься от всего этого, он ловит себя на мысли, что не прав. Потом он снова возвращается к своим страхам. Только что выкованное оружие идёт трещиной. Знак, который он не хочет признать.
Эгиль и Слагфид были прибраны к себе Смертью. Эта участь ждала в принципе всех эльфов, что умирали. Лишь Слагфиду и Эгилю Всадник приоткрыл завесу тайны о причинах этого поступка. "Тела вам я воссоздам, если это будет уместно. Пока же я считаю, что вам место среди мертвецов," - так сказал им Смерть. Однако после того, как Смерть стал безумен, Слагфид и Эгиль, будучи призраками внутри его сути, узрели, как другие эльфийские души превращаются в чудовищ. Они сумели сбежать. Как они видели, они были не единственными. Да, может быть, они на время лишились способностей... но они не лишились своих тайных знаний.
И жажды мести тоже.
Они слышали и видели стенания своего народа в их душах.
Они должны вернуться и навести порядок.
► У Вёлунда есть несколько детей, в том числе от человеческих женщин (ведьма, приближенная к Верховной Франции Жюли Бертран, например), но самой любимой его дочерью остаётся Бриала. Ещё бы, ведь она рождена от его верной Жрицы Эриды, которую он ставит выше всех остальных Верховных Жриц за преданность и верность ему и его идеалам. Он спускает Бриале многое, не смотря на то, что ту многие подозревают в заигрывании с радикалами. Она умна и талантлива. Этого достаточно, чтоб считаться папиной дочкой. Многих своих детей он быстро бросил, потому что они оказались бесполезны. С некоторыми может быть даже добродушен и щедр, но вряд-ли он испытывает к ним что-то кроме корыстного интереса.
► Он прекрасно знает обо всех делах, что творила Эрида в его честь. И он этим очень доволен. Он бы поступил так же. Да он и поступил. Он сделал так, что все эльфы, которые были лично знакомы с Эгилем и Слагфидом, погибли после потери бессмертия. Тем или иным образом. На всякий случай. Вот об этом не знает уже Эрида.
► Человеческое прикрытие можешь выбрать самостоятельно. Знайте как факт: эльфийская роща позволяет ему оказаться в любой точке Европы.
► Многие части биографии обтекаемы и могут корректироваться. Тебе только нужно будет поговорить со своими братьями. Если ты боишься запутаться в темах и биографии, напиши Бризе или Дэниелу. Они играют Слагфида и Эгиля и будут рады тебя увидеть. Ну или мне, конечно же.
